А в Москве такое безвременье… дует коварный осенний ветер, свинцовое небо проливается дождем, и поздним вечером асфальт горит отблесками фонарей, вывесок, фарами машин. Воздух влажный, немного тяжелый. На календаре – какое-то там января, а я когда иду по земле, кажется, чувствую задорный гул, который бывает слышен только весной.

Весна близко. Несмотря на январь. Несмотря на осенний дождь. Не знаю, чувствую ли я ее в воздухе, я ее просто хочу. И этого достаточно.

Вчера шла с работы в квартиру, которая станет совсем чужой, в комнату, где сейчас сущий бардак, потому что все равно все это приведется в порядок, когда буду поковать чемоданы сегодня-завтра. Я знаю, что не буду скучать по этой квартире. Она хранит слишком много моей боли, и порой это слишком явно слышится от стен. А тут весна, грядущий Имболк, новая жизнь, подросшая я – как это может уместиться в старые стены? Никак. Вот потому переезд логичен и нужен.

Но я буду скучать только по одному загадочному месту под фонарем. Когда сворачиваешь от дороги в наши дворы, проходишь немного, там стоят два дома, почти упираются острыми углами друг в друга, а между ними – заасфальтированная извилистая дорожка, и в темноте, она, словно, ведёт в другой, волшебный мир, врата которого открываются под теплым светом фонаря, который скромно стоит сбоку, и кампанию ему составляет могучий высокий ясень. Я всегда любила это место. И порой подолгу стояла там: разглядывала листья, дышала, пыталась погладить кончиками пальцев самые нижние ветки, заглядывала за углы домов, за детскую площадку… Должны же у меня остаться хоть какие-то светлые воспоминания об этой квартире? А больше мне ничего не надо от нее. Меня ждет другое место.